Фотография этой ритуальной маски южно-американских индейцев ваура́ была сделана в ноябре 2013 года во время нашей второй экспедиции, организованной совместно с Андреем Матусовским в Индейский парк Шингу в бразильском штате Мату Гросу.
Времени на подготовку к этой экспедиции почти не было и, возможно, она бы не состоялась вовсе, если бы не отменилась по техническим причинам экспедиция к индейцам марубо. И так как даты поездки и бюджет уже были согласованы всеми участниками, а мы уже давно мечтали попасть к ваура на празднование урожая орехов пеки, который как раз приходился на ноябрь, решение о новой цели было принято достаточно быстро. Третьим участником экспедиции стала Елена Соколова, на тот момент студент кафедры этнологии МГУ.
Район верховий реки Шингу населяют несколько различных по языку, но во многом единых в культурном отношении индейских этнических групп, известных как «шингуано», к которым относятся ваура — коренные обитатели этих мест. Общими чертами культуры шингуано являются, в том числе, схожие мифы о происхождении людей, духов и животных; религиозные представления; общие праздники и ритуалы, посвящённые духам, изображаемым танцорами в масках; использование общих изобразительных мотивов в украшении тел и предметов и другие.
Ваура проживают в двух деревнях в Индейском парке Шингу, их общая численность около 400 человек. Так же как и другие шингуано, они селятся в деревнях, имеющих круговую планировку, образуемую большими, овальными в плане домами. Во внутреннем пространстве деревни, почти в центре площади, находится мужской дом, служащий центром общения мужчин, куда вход женщинам запрещён.
Первым делом, по прибытию в деревню, мы отправились к зданию мужского дома поздороваться со старейшинами, старыми друзьями, знакомыми нам по первой экспедиции к ваура в мае 2011 года, организованной Андреем Матусовским.
Кроме празднования урожая орехов пеки, который мы и приехали исследовать, в течение года ваура проводят множество ритуалов и праздников, включая ритуалы, посвящённые духам — апапаатаям, изображая их в специально изготавливаемых для этого масках различного размера и формы. Некоторые маски просто огромны и достигают трёх метров в диаметре, они богато украшены в основном красной и чёрной красками растительного происхождения, также используются белая, жёлтая и синяя.
Войдя внутрь мужского дома, мы обнаружили четыре гигантские маски для ритуала атужува́, почти все они хорошо сохранились, хотя ритуалы с использованием масок проходят в феврале-марте и летом, в июле, и, как мы знали, маски после ритуалов должны сжигаться. В моём представлении, из масок должны были сложить костёр и торжественно его поджечь. Но маски были целы. Мы рассмотрели изображения ягуара, керамических горшков и двух птиц — изображения духов, которым и были посвящены маски. Маски валялись в беспорядке на полу, а одна из них, с изображением птиц, висела под крышей, привязанная к стропилам. Как позднее выяснилось, эта маска была продана одному коллекционеру в Рио-де-Жанейро, но ждала своей доставки. Ещё лет десять назад, ваура не продавали вещи, связанные с духами. Такие священные предметы так и называются апапаатай, в отличие от сувенирной продукции, называемой парагвай («ненастоящие», «плохие»), идущей на продажу и не используемой ни в ритуалах, ни в повседневной жизни. Но под влиянием «внешнего мира» ваура, как и другие шингуано меняются, информационные технологии и социальные сети проникают и сюда, в Индейский парк Шингу…
Обычно маски изготавливают в двух экземплярах — мужского и женского рода. Танцуют в них и мужчины, и женщины. Изображения на масках, посвящённых духам мужского рода, наносятся только чёрной краской, а женского — цветные. У каждой маски есть хозяин, её изготовивший — и только он может ей распоряжаться.
Вечерело. К мужскому дому стали подходить старейшины, взрослые мужчины. Обычно в сумерках главы семей приходят сюда, в центр деревенской площади, обсудить дела, пообщаться. Так было и сегодня, мужчин было больше обычного из-за начинающегося завтра праздника сбора урожая пеки — нужно было обсудить много связанных с этим организационных вопросов. Вот тут нам и довелось увидеть, что значит «маски после ритуалов сжигаются»: не было никакого огромного костра, никакого, связанного с этим действом ритуала, — от масок, по мере надобности, отрывались небольшие куски и скармливались небольшому костерку, поддерживая освещение на площади. В течение нашего пребывания в деревне маски служили топливом для вечернего костра внутри или у мужского дома, постепенно тая, очень буднично и по-бытовому.
За исключением маски с двумя птицами, проданной одному коллекционеру в Рио, и запечатленной на этой фотографии.
